В советское время так вопрос не стоял. Командиров, может, и не запредельной мудрости, но в целом очень высокого человеческого качества у диссидентов было много. Много талантов, много поэтов… И ученых-мыслителей было много. Пусть качество их обществоедения и не всегда было запредельно высоким. И совестливых людей несмотря на всю “отрицательную селекцию” было много. И – высококультурных. И, естественно, добрых. Про самоотверженность и говорить нечего – самоотверженными они были все.
Но и этого человеческого потенциала оказалось совершенно недостаточно, чтобы направить поток жизни в правильное русло, когда в августе 91-го коммунистическая плотина рухнула. Какой там – правильное!.. Только тогда-то мы и узнали по-настоящему, что такое отрицательная селекция: на поверхность жизни устремилось такое, что при клятой советской власти всплыть не имело никаких шансов.
А лидеры?
Вот вчера мы тихо, без помпы отметили юбилей очень большого человека советского времени – Юлия Кима. На его песнях выросли поколения. Человек-эпоха. И сегодня его голос тоже продолжает звучать. Но… уже как-то глухо и растерянно. И понятно: не за то боролись… Едва ли, распевая “И пойдем мы со Жванецким отбывать чего дадут!”, Юлий Черсанович предполагал, что дадут именно ЭТО. Куда там! Такое и в страшном сне присниться не могло. И так же звучат другие голоса доживших: и Войновича, и того же Жванецкого…
Но с шестидесятых годов прошло уже пятьдесят лет. Хрущевская оттепель дала обществу своих великих. А что дало наше время? Где сегодняшние Солженицын и Сахаров? Где Галич и Окуджава? Где новый Войнович и новый Ким? Да, ладно – где хотя бы новые Зиновьев или новый Шафаревич? Что? Дугин? Вы еще Старикова назовите…
И тут дело даже не в одном литературном творчестве, хотя и поэзия у протеста лишена жара души – того единственного, что делает поэзию поэзией, и публицистика не идет дальше хлесткой ругани, пустых фантазий и упоенного самолюбования. Но дело не только в литературе: сам человеческий материал наиболее медийно раскрученных фигур протеста подмочен. Не то, что глубины мысли – часто видны и недостаток совестливости, и просто – доброты, и мелочность, и практически без исключения – тусовочность…
А где великие? Где хотя бы крупные? Те, кто способны увлечь за собой если не всё общество, то хотя бы его духовный авангард? Где те, кто могли бы стать властителями дум? Нет властителей. Впрочем, справедливости ради – и дум тоже нет. Одно былое.
Почему так получилось? Почему так получается? Почему некому вести нас в бой?
Так ведь – какой бой? Песенный-то Щорс шел под красным знаменем. А где наше знамя? Хоть красное, хоть белое, хоть серое в яблочко?
Нету. Нет у нас знамени. А как биться, когда не знаешь – за что. Против чего – знаешь. А за что – нет. За построение капитализма в отдельно взятой стране? Так за это мы уже бились. И знамя это замочили в таких помоях, что отстирать его скоро не получится. Впрочем, мы и несильно рвёмся: с нашими вечно заложенными носами и с нашим отсутствием брезгливости мы и не замечаем, во что превратили свое знамя. Про красное знамя и говорить нечего – еще хуже. Впрочем, “еще хуже” относится и ко всем остальным полотнищам. Вот и носимся мы каждый со своей вонючей тряпкой, пытаясь выдать ее за знамя. Да еще и удивляемся – что это отряд у нас собирается под нашим знаменем такой странный и такой немногочисленный?
Отчего так вышло? От того, что старые направления общественной мысли себя исчерпали и на новые вызовы нового времени отвечать больше не могут. А новые направления еще не родились. Еще только-только собираются рождаться. А помогать им в этом мы не очень можем, да и не очень-то стремимся. Мешают консерватизм, интеллектуальная ригидность и интеллектуальная лень – пусть слон думает своей большой головой.
Вот такая ситуация. Не будет знамени – не будет командиров. Не будет командиров – не будет боя. Не будет боя – не будет победы.
А будет то, что есть.
